Страсть, бурлящая в крови -
Ей плевать на все законы!
Ты сознанье не зови, -
Не понять тебе Дракона...

    Ты знатен.
    Ты чистокровен.
    Ты потомок великих колдунов.
    Ты ученик самого "чистого" факультета великого Салазара Слизерина.
    Но тебе плевать.
    Ты стоишь перед зеркалом и видишь высокого парня, засунувшего руки в карманы брюк. На немного резких чертах - вечное, такое известное слизеринское выражение самодовольства. Черные длинные волосы небрежно упали на хитрые глаза, в которых сверкает зеленое пламя смертельного заклятья.
    Из зеркальных глубин на тебя смотрит обычный на вид парень, но ты знаешь, что его взгляд может невзначай свести с ума.
    Перед твоими ногами лежат десятки девчонок, пораженных твоими глазами, в которых пляшет истинно твое выражение, не поддающееся описанию. Ты знаешь, что цепляешь девушек лишь этим взглядом, и только после твоих глаз они замечают твою внешность, в принципе, заурядную. Тебе отлично известно, что не только ученицы Слизерина тихо сохнут по тебе. Девушки с других факультетов, даже такие холодные на вид стервы-гриффиндорки вздыхают томно по ночам, однажды неосторожно встретив твой взгляд.
    Ты отлично знаешь это.
    Но тебе плевать.
    Потому что ты уверен, что ни одна из девушек, даже самая смелая и страстная, не сможет потушить пожар, разгорающийся в тебе при одной лишь мысли о...

    Ты встряхиваешь головой и на мгновение закрываешь глаза, чувствуя, как вновь бежит по телу горячая волна, как нестерпимо зудит кожа и ноют губы...
    Ты меняешь девчонок, как перчатки. Нет. Как презервативы.
    Один поцелуй. Одна ночь. И - ты уходишь к другой, потому что эта уже надоела. И ты не замечаешь рыданий за своей спиной. Тебе плевать.
    Ты маньяк.
    О тебе ползут странные слухи, и порой девчонки с содроганием слушают истории о твоей изощренной фантазии.
    Но ты всего лишь пытаешься удовлетворить себя. Это чертово пышущее жаром тело, жаждущее одного.
    Никто не замечает того, что творится с тобой. И не заметит, потому что ты умеешь прятать мысли и чувства, бороться с самим собой - ты аристократ, и ты должен быть невозмутимым. Потому едкая слизеринская ухмылка не сходит с твоих губ даже сейчас, хотя ты стоишь перед зеркалом в полном одиночестве, и никто не видит тебя.
    Ты бы ненавидел сам себя, да только не можешь позволить себе этого. Ты ненавидишь того, кто сделал тебя безумным.
    Встряхнув головой, ты прищурился, глядя в свое отражение. Но видишь ты отнюдь не себя...
    Ты такой же, как раньше, твои однокурсники не замечают перемен. Ты так же незаметен среди массы других слизеринцев, так же едко улыбаешься их шуткам, так же вместе с ними издеваешься над гриффиндорцами и поливаешь грязью некоторых учителей. Ты неизменно внимателен на любимых уроках зельеварения, так же уважаешь своего декана, так же учишься, как и раньше.
    Внешне ничего не изменилось.
    И хотя в твоих глазах горит странный огонь, а каждая улыбка натянута с трудом и омерзением, как грязные носки, ты такой же, как обычно. Для других.
    Лишь те несчастные девушки, которые попались на крючок твоего взгляда, чувствуют на себе твою жестокость, вещая после встреч с тобой о твоем ледяном бессердечии.
    Но тебе, как всегда, плевать.
    Для тебя девушки - лишь игрушки на одну ночь, которые надоедают сразу же, как исполняют свое предназначение.
    Они любят и ненавидят тебя.
    А ты, Блейз Забини, ненавидишь Драко Малфоя.
    За что?
    За один лишь выдох.

    Ты всегда был в его тени, как и многие твои однокурсники. Но, в отличие от остальных, ты был сам по себе, не желая являться прихвостнем этого избалованного ублюдка.
    Ты был дерзок и никогда не боялся сказать правды в лицо. Ты смеялся над шутками этого гордого носителя фамилии Малфой только тогда, когда они действительно были смешными.
    Ты скорее презирал его с самого первого курса, и множество раз утверждался в своей точке зрения.
    Как же все случилось?
    Довольно таки нелепо.
    Малфой разозлился на тебя - ты уже и не помнишь, за что, но главной причиной послужила твоя дерзость.
    Ты усмехался ему в лицо, пока Малфой бесновался, покрывая тебя малоприятными словами. За его спиной стояли его вечные телохранители - тупые Крэбб и Гойл, смахивающие на два шкафа, огромных, широких и тупых.
    И тогда ты заявил Малфою в лицо, что тот не решился бы даже повысить на тебя голос, если б не его большие дружки, надежно стоящие за спиной слизеринца.
    Ты был прав.
    Вот тогда то Малфой взбесился по-настоящему.
    Он резко приблизился к тебе, даже привстал на цыпочки, потому что был ниже - и горячо выдохнул тебе в лицо:
    - Что, такой смелый, да? Ты у нас тут самый умный и дерзкий? Так что же ты делаешь на факультете благородных, когда тебе прямая дорога к грязнокровкам, в паршивый Гриффиндор?!
    Это было ужасным оскорблением, и ты, не думая, со всей силы врезал в эту бледную физиономию, стирая с аристократических черт всю ярость и ненависть.
    Малфой скулил и выл, как щенок, и ты смеялся над ним, злорадно хохотал, в то время как Крэбб и Гойл неуклюже пытались помочь встать своему главарю.
    Ты отлично понимал, насколько жалок и слаб Малфой, но именно в этот момент в тебе зародилось то самое безумие, которое мучает тебя и теперь.
    Ты почувствовал на своем лице его горячее, обжигающее дыхание, которое до сих пор отзывается в твоем теле колючими мурашками.
    Его губы произносили обидные слова так близко от твоих губ, что тебе стоило лишь чуть наклониться, чтобы поцеловать их.
    Именно тогда ты впервые в жизни поблагодарил того идиота, который придумал моду ходить магам в этих чертовых мантиях - ведь свободные балахоны порой так кстати скрывают тело...
    И ведь на самом деле ты ударил Малфоя не из-за его оскорбления. Ты просто понял, ЧТО только что сотворил он с тобой.
    Он пробудил в тебе страсть.
    Дикую, обжигающую, пылающую безумным пожаром, жаждущую лишь одного...
    Она была запретной - и именно потому - еще более яростной. Сводящей с ума...

    Ты ударил его, желая избавиться от этого безумия. Но тебе не удалось. И вот уже почти месяц, как ты сошел с ума.
    Ты стараешься не смотреть в сторону Малфоя, но и не прячешь глаза. По ночам лежишь, глядя в потолок, и кусаешь губы, слыша его дыхание.
    Ты не влюблен. Ты просто хочешь его.
    Впиться в тонкие губы, вторгнуться в язвительный рот своим дерзким языком. Сорвать дурацкую мантию, обнажить бледную кожу, холодную, как лед, и покрывать ее своими поцелуями, горячими, как огонь. Ворваться в это тугое, изнеженное тело, и разорвать его в кровь. Слышать умоляющие крики и протяжные стоны, чувствовать его боль и страх. И обжигаться запретностью своих действий.
    Ты отворачиваешься от своего отражения, успокаивая дыхание и вытирая капли пота со лба.
    Одни лишь мысли об этом выбивают тебя из колеи.
    Ты понимаешь, что больше так жить нельзя. Нужно вернуть свой разум.
    Ты осматриваешь спальню слизеринцев, в которой жил с самого первого курса. Потом медленно подходишь к кровати Малфоя и неожиданно падаешь на нее. Вдыхая немного терпкий запах, ты коварно, как истинный слизеринец, ухмыляешься.
    Ты решил вернуть свой разум. Ты знаешь, как.
    Нужно просто удовлетворить свое тело, дай этой проклятой страсти то, что она жаждет.
    И ты сделаешь это.

    Тихий скрип двери, уверенные, но быстрые шаги, которые резко замирают. И возмущенно-удивленный вскрик.
    - Хей, Забини, ты совсем обнаглел?!
    Ты медленно открываешь хитрые глаза и с усмешкой смотришь на только что вошедшего Малфоя. Шокированного и разозленного тем, что ты - ты, Блейз Забини! - вальяжно разлегся на его кровати.
    Ты разглядываешь его лицо, чуть искаженное бешенством, и чувствуешь, как внутри тебя рушаться все преграды и запреты...
    Смех. Холодный и злорадный. Твой смех.
    Ты медленно, плавно встаешь с кровати Малфоя, небрежным жестом убираешь с глаз непослушные волосы и усмехаешься, разглядывая однокурсника. Конечно, ты видишь, как тот достает волшебную палочку. Но поздно. Твоя уже в твоей руке.
    - Экспеллиармус!
    Палочка вырывается из руки Малфоя и исчезает где-то в дальнем углу спальни.
    Ты смотришь на Драко. И чувствуешь его страх. Дикий, сумашедший, не поддающийся описанию.
    Но конечно же... На самом деле этот знатный придурок - жалкий трус. И естественно, ты знаешь это.
    Ты быстро произносишь заклятье, надежно запирая дверь. Делаешь шаг по направлению к Малфою. Тот от страха шарахается в сторону от тебя, но падает на пол с громким треском разрываемой мантии, на которую в ужасе наступил слизеринец.
    Снова раздается твой зловещий смех.
    В два прыжка ты достигаешь растянувшегося на полу Малфоя, несколько раз взмахиваешь палочкой, припечатывая заклинаниями своего пленника к полу.
    Малфой набирает воздуха, чтобы закричать, но ты произносишь последнее заклятье, и более он не может издать ни одного звука.
    Ты победно улыбаешься, стоя над Малфоем и наблюдая за его попытками вырваться из невидимых пут. Бесплодными попытками.
    Он твой. Твой. Осталось лишь протянуть руку.
    Что ты и делаешь, отбросив в сторону свою волшебную палочку.

    И вот сбывается твое давнее желание - ты чувствуешь под своими пальцами его тело. Малфой дрожит, как испуганный хорек, огромными, полными страха глазами глядя на тебя.
    Ты наклоняешься ниже и начинаешь неторопливо расстегивать его мантию и рубашку, иногда словно бы случайно касаясь холодной кожи теплыми пальцами. Взгляд Малфоя кричит, вопит одну лишь фразу:
    "Что ты делаешь?!"
    Да только произнести ее вслух ему не дает заклинание...
    Ты перестаешь рассматривать лицо своего пленника, полностью переключившись на его одежду. Когда же та полностью снята и отброшена далеко в сторону, ты выпрямляешься и любуешься бледным телом перед собой.
    Однако, не смотря на свою телесную красоту, от Малфоя просто несет страхом. Страхом и черной ненавистью к тебе.
    Только ты игнорируешь полный этих чувств взгляд заложника и медленно, не спеша, расстегиваешь свою мантию... скидываешь рубашку... Только штаны остаются на тебе, пусть и расстегнутые - сознание твое жаждет как можно больше унизить Малфоя, изнасиловать его, как шлюху.
    Кажется, Малфой только сейчас полностью понимает, что ты собираешься с ним сделать. Он начинает неистово вырываться из заклинания, но получается это у него плохо...
    Плевать.
    Ты встаешь над ним, наклоняешься, грубо берешь за подбородок и заставляешь смотреть себе в глаза.
    Малфоя парализовывает от того, что он видит в твоем взгляде. Зеленое безумное пламя смертельного заклятья, которое не отразить никакими способами.
    Страсть.
    Обжигающая, но такая холодная, слизеринская страсть.

    - Страшно?
    Ты сам не узнаешь свой голос - низкий, хриплый, пробирающий до костей. И Малфой, видимо, тоже, потому что ты видишь, как расширяются еще больше его глаза. От страха, липкого и мерзкого.
    Тебе противно ощущать этот страх. Поэтому ты распрямляешься, находишь глазами свою палочку, поднимаешь ее и произносишь заглушающее заклятье. Теперь никто не сможет услышать даже отголоска от того, что происходит в этой комнате.
    Последний взмах палочки - и Малфой не может говорить - но в состоянии кричать и издавать иные аналогичные звуки. Ты хочешь слышать, как он страдает. Да и крики его, быть может, смогут заглушить или изменить этот страх, наполнить его чем-то другим, более интересным...
    Палочка вновь летит на пол. Шаг, наклон, твои руки на его предплечьях. Грубо раздвигаешь коленом ноги своего пленника, устраиваясь между ними,  и... впиваешься губами в его шею.

    Вначале просто коснуться губами. Потом провести по коже языком, оставляя мокрый след. И чуть куснуть зубами. А потом впиться, с наслаждением присосаться, как пиявка или вампир, пока руки нагло скользят по скованному заклинаниями телу, исследуя его.
    Протестующий стон над ухом ты, конечно же, игнорируешь. Какое тебе дело до того, что испытывает Малфой? Ты же не какой-то гриффиндорский щенок, коим обозвал тебя этот трусливый подонок, а настоящий слизеринец, которому нет дела ни до кого, кроме самого себя.
    Отпустить кожу и некоторое время с гордым злорадством смотреть на жуткий засос - не истинное ли это наслаждение?
    Провести языком по линии подбородка, по ушной раковине, прикусить мочку уха - сильно, чтобы услышать шипение заложника. Вернуться к лицу и схватить зубами нижнюю губу, прокусить до крови, соленой и сладкой одновременно. Нагло вторгнуться языком через стиснутые зубы, предварительно нажав пальцами на какую-то особую точку на шее пленника и заставив этим разжать Малфоя челюсти. Скользнуть по верхнему небу, пытаясь дотянуться как можно дальше, а потом поймать безвольный чужой язык и втянуть его в себя. Послушать звуки, издаваемые Малфоем, но не отпускать, держать. Вдруг зажать пальцами тонкий аристократический нос этого хорька и слушать, как он задыхается, хрипит тебе в рот, как краснеет вечно-бледная кожа и закатываются серые глаза... А потом все-таки отпустить, перемещаясь ниже и не замечая судорожные вздохи пленного.
    Скользнуть языком в ямочку ключицы, надавить - и держать, пока Малфой пытается что-то сказать.
    Скользнуть по груди губами и поймать один из сосков, всосать его в себя, прикусить, улыбаясь частому дыханию в ответ. Потом резко переметнуться ко второму соску и повторить то же самое. Поиграться языком и спуститься ниже, проложив языком мокрую дорожку по центральной линии живота к пупку. Вторгнуться в остатки давней связи ребенка с матерью, пока руки блуждают по бокам и талии Малфоя, чуть касаясь кожи ногтями - лаская-щекоча-издеваясь, и наслаждаться эффектом - как пленник вздрагивает, выгибается дугой и пытается сбежать от странной пытки.
    Усмехнуться, отстраниться и неожиданно резко перевернуться заложника на живот, заставив раздвинуть ноги в низкой, пошлой позе шлюхи.
    Легко провести пальцами по талии, ягодицам, внутренней стороне бедер, слушая какие-то странные всхлипывания. Чуть не расхохотаться в истерике, обнаружив возбуждение Малфоя, но, как всегда, сдержать себя, помня о своем аристократическом происхождении. Грубовато взять этого мелкого ублюдка за член, при этом пытаясь размышлять, как жертва может возбудиться при насилии. Пару раз двинуть рукой вверх-вниз. Услышать стон, ухмыльнуться, отпустить. Налечь всем своим весом на это тонкое, кажущееся хрупким, тело, и...
    Войти.
    Резко, посуху, до самого конца, не думая о том, что пленнику может быть больно.
    Злорадно улыбнуться полному этой самой боли крику, оглохнуть от него и забыться в этом тугом, жарком, сводящем с ума теле.
    Только судорожные движения бедрами, вбитые в рефлексы инстинктами и долгим опытом с девушками...
    Туда, внутрь, дальше, глубже, к долгожданному пику, желаемому уже столько времени, к оргазму, который лишит разума окончательно. И немного, задним умом, удивляться ответным движениям навстречу. Но позабыть об этом через пару мгновений, когда пик достигнут, и мир смывает ослепительная волна звезд. Утонуть в ней, захлебнуться в своем же низком, протяжном стоне, с трудом глотая горячий воздух.
    Рухнуть на ковер рядом со своей жертвой. Некоторое время пытаться восстановить дыхание, слушая судорожные вздохи рядом с собой.
    Потом пересилить себя, с трудом встать, найти свои рубашку и мантию, одеться. Поднять палочку, попутно приводя растрепанные волосы в порядок.
    Посмотреть с победной усмешкой на изогнутое тело Малфоя, глаза которого закрыты, а волосы намокли от пота. Гордо отметить огроменный засос на его шее, синяки и ссадины по всему телу, до сих пор напряженный член и серебряную жидкость, стекающую по его внутренним сторонам бедер.
    Неслышно подойти, наклониться, провести рукой по белой дорожке и слизнуть со своего пальца свою же сперму. Поймать мутный взгляд Малфоя, полный ужаса, отвращения, ненависти и еще чего-то странного.
    Едко усмехнуться, развернуться и, не оборачиваясь, по пути сняв все свои заклинания, быстро и твердо выйти из спальни, резко закрыв за собой дверь и оставляя на полу оттраханного до полусмерти Малфоя.
    Не этого ли ты желал столько времени?!

    Ты тяжело опираешься спиной о дверь и закрываешь глаза, слушая сумасшедше стучащее сердце.
    Пару секунд... всего пару секунд ты можешь позволить себе выпустить свои эмоции наружу.
    По твоим губам скользит улыбка. Не привычно-едкая, а спокойная и удовлетворенная. По телу разливается приятная сладкая нега, смывающая напряжение последнего месяца.
    Ты свободен. Ты отдал жертву той сумасшедшей страсти, и она ушла.
    Ты свободен.
    Пару секунд прошли. Ты выпрямляешься, надевая обычную, чем-то любимую маску слизеринца, и уходишь. Прочь из подземелий Слизерина, да побыстрее.
    Потому что сейчас ученики начнут возвращаться с ужина в дома своих факультетов, и Крэбб с Гойлом, а может, и остальные твои однокурсники зайдут в вашу спальню и обнаружат там...
    А ты еще, наверное, успеешь на десерт. И будешь сидеть в уже полупустом Большом Зале, ища какую-нибудь девчонку, с которой проведешь сегодняшнюю ночь.

    Пройдут часы, дни, недели. Вы будете спать в одной спальне, сидеть за одним столом, учиться вместе, и видеть друг друга каждый день.
    Ты будешь показно его не замечать, или же открыто ему усмехаться. А он даже не осмелится подойти к тебе и сказать то, что он думает о тебе. Потому что Малфой - трус. Трус из знатного и богатого рода.
    И ты не станешь обращать на него внимания, которого он не заслуживает.
    Но иногда ты вдруг заметишь на себе его странные взгляды, в которых будет нечто еще, кроме ненависти и ярости. Нечто совершенно иное и смутно знакомое. И однажды ты подумаешь о том, что это известная тебе, обжигающая, но такая холодная...
    Слизеринская страсть.